Увидев метку моего «Кречета», идущего к ним на помощь, кто-то из офицеров связи одной из четырех МЗшек Шестого флота, висящих недалеко от контролируемых ими минных полей сектора подхода, радостно заорал:

– Ура! Здесь Большой Демон!

Вспомнив про психологическое состояние подчиненных, я попытался отшутиться:

– Да, я. А что, вам тут уже жарковато?

– Слишком много «огоньков». Глаза слепят, – ответил он, видимо, намекая на свечение выхлопа вражеских кораблей, тормозящих маршевыми движками невдалеке от рубежа атаки.

– Ладно… Некоторые сейчас погасим, – пообещал я и, на всякий случай взяв под контроль еще и «шестерку» Шипиловой, повел все двенадцать машин в атаку.

Наученные горьким опытом вражеские асы контратаковать не торопились: вместо их корветов нам навстречу устремилось шестнадцать пар, состоящих из эсминца и истребителя. Идущие атакующим ордером, Циклопы закрывались щитами в стандартном режиме и практически не мерцали. Поэтому первый огневой контакт закончился в нашу пользу – Горобец, поймав кураж, вынесла сразу четыре корабля. Озверевшие от такой наглости Циклопы ответили одновременным запуском сотни с лишним торпед. Чтобы облегчить Иришке манипулирование защитными полями, я собрал все «Кречеты» в сверхкомпактную «Елочку». И кинул ее вплотную к крейсеру, оказавшемуся чуть впереди остальных. Взрыва недорезанных Орловой БЧ он не пережил. Его ведомый – тоже. Правда, последнего пришлось добивать, но это было не принципиально: через секунду после того, как он развалился, мои «Кречеты» влетели в пределы вражеского ордера и… тут же развернулись обратно: плотность встречного огня была запредельной даже для Иришки с ее щитами, а кассеты с МОВами мы успели сбросить и так…

Увы, подрыв последних зацепил всего два корабля – еще один крейсер и оказавшийся недостаточно шустрым эсминец. И зацепил несильно – слегка повредил двигатели и вроде бы лишил способности передвигаться. Но, несмотря на просьбу Линды вернуться, чтобы их дожечь, я на форсаже увел машины в зону досягаемости орбитальной крепости. И по дороге усиленно крутил обратную «Карусель»: количество торпед, запущенных нам вслед, вызывало уважение. Поэтому я старался подставлять под взрывы не порезанных Орловой БЧ защитные поля разных машин.

Вторая попытка атаковать Циклопов получилась намного менее удачной: удостоверившись в опасности наших кораблей, тот, кто командовал этой частью их флота, быстренько перестроил корабли в «защитку». И в программе визуализации тактического экрана возникло синее свечение. «Туман».

Естественно, удивляться этому я не стал: в таком ордере скорость протраливания минного поля вражескими кораблями должна была упасть как минимум втрое. Поэтому, решив, что основной цели мы добились, я отпустил звено Шипиловой и повел свою «шестерку» к Ключу-пять.

Наступать на одни и те же грабли Циклопы не пожелали: после того как мы уронили еще семь бортов у пятой орбитальной крепости, в защитный ордер перестроились все группировки без исключения. И сражения за сектора подходов превратились в позиционные: вражеские корабли молотили по минным полям всем, чем могли. Потом, зачистив небольшой объем пространства, рывком сдвигались поближе к Ключу и снова принимались за старое. А защитники, фокусируя торпедные залпы на каком-нибудь корабле, старались как можно сильнее проредить ордер врага.

Увы, долго так продолжаться не могло: если сектора, защищаемые Шестым флотом, держались сравнительно стабильно, то минные поля около третьего и пятого Ключей становились все жиже и жиже. Поэтому я безостановочно гонял свои корабли между ними и рембазой: после каждого нырка в «Туман», который позволял хоть как-то проредить вражеские порядки, приходилось менять чуть ли не половину эмиттеров на каждом из участвовавших в нем «Кречетов». С трудом дождавшись окончания ремонта, я срывал машины со стапелей и снова бросал их в «Туман». Стараясь успеть уничтожить как можно больше вражеских бортов до того момента, когда Циклопы выйдут на позиции прямой атаки орбитальных крепостей. И рисковал, рисковал, рисковал…

Услышав дикий крик «Уля-я-я!!!», раздавшийся в общем канале мыслесвязи часа через три после появления Циклопов в системе, я увел «Кречеты» в такой крутой вираж, что чуть не потерял сознание от перегрузки. И, кинув взгляд на тактический экран, заскрипел зубами: вражеская группировка, не закончив траление сектора подхода, шла в безумную атаку на Ключ-три. По дороге выжигая все, что попадалось на пути. И весьма успешно: за какие-то две минуты, пока мы бились в «Тумане» у Ключа-пять, они успели сжечь все четыре МЗшки, «Кречет» Ульяны Беловой и три из пяти машин ее ведомых. И, судя по количеству разделившихся БЧ, вот-вот должны были добить еще двоих.

– Басов! Шипилова! На меня! Быстрее!!! – заметив, что Михаил разворачивает свое звено в направлении машин Цейтина и Мганбы, чтобы попытаться взять их под контроль, заорал я: увы, успеть к ним он не мог при всем желании. А подставлять под выстрелы идущей на форсаже эскадры еще и свою «шестерку» не имел права.

– Уходи, Мишаня!!! – глухо проговорил Сева и, сбросив все имеющиеся на борту МОВы, исчез в облаке объемного взрыва. Вместе с двойкой догнавших его истребителей.

Глава 11

Сеппо Нюканен

– Господин Нюканен? – Начальник секретариата Председателя КПС ослепительно улыбнулся. – Председатель Комитета Присоединившихся Систем господин Мак-Грегор может уделить вам немного своего времени.

– Благодарю. – Сеппо свернул виртуальный экран, встал и, одернув брюки, быстрым шагом направился к дверям, ведущим в кабинет Большого Начальства. По дороге обдумывая только что услышанную фразу.

«Я бы просто сказал «он вас ждет». Но это – я. А сотрудники Шефа так сказать не могут: как это, ОН – ждет. Тогда кто-то там – задерживается? Не по рангу. Зато «готов уделить вам» звучит намного весомее. И должно настраивать посетителя на правильныйлад. Кстати, можно выразиться еще круче – «соизволит уделить…»

Однако довести забавную мысль до логического конца ему не удалось – еще не успев войти в огромный, заставленный антикварной мебелью кабинет, он услышал рык взбешенного до предела начальства:

– Ну, и как это называется?

– Что именно, сэр? – на всякий случай поинтересовался Нюканен.

– ЭТО!!! – ткнув пальцем в голограмму, на которой застыло лицо Элайи Фарелла, Председатель заскрипел зубами.

– Нарезка из роликов, снятых на совещании, при попытке ареста офицеров подразделения «Демон» и генерала Роммеля. То, что творилось на космодроме, и то, что население Лагоса выкладывало в Сеть после провала акции. В общем, все, что вы должны увидеть лично, – замерев рядом с креслом, ответил Сеппо. – В приложении – полные версии каждого голофильма.

– Как вы могли такое допустить?! – пропустив объяснение мимо ушей, Председатель КПС изо всех сил врезал кулаком по столу. – Вы вообще понимаете, на что они замахнулись? На единство человечества! И это – в условиях самой страшной в истории войны!!!

– Безусловно, понимаю, сэр, – совершенно спокойно ответил Нюканен. – Только боюсь, что мое мнение несколько отличается от того варианта, который вы хотите от меня услышать.

– Что вы имеете в виду? – поперхнувшись на полуслове, поинтересовался Мак-Грегор.

– Реакция населения Лагоса на попытку ареста тех, кто не раз защищал их планету от Циклопов, была совершенно адекватной, сэр! И, на мой взгляд, у господина Фарелла не было никакой возможности для маневра.

– Он президент или… кто? – с трудом удержавшись от оскорбления, прошипел хозяин кабинета. – Как это «не было возможности»? И что значит «адекватной»? Они – преступники! И должны предстать перед судом!!!

– Отношение народа Окраины к Демонам можно выразить всего одним словом. И это слово – «обожание», – вздохнул Сеппо. – Даже если для их ареста были сверхобъективные причины и мы почему-то готовы забыть про понятие «презумпция невиновности», то все равно арестовывать Демонов надо было не так. И не там! Неужели тяжело было вызвать их на какое-нибудь мероприятие типа награждения, скажем, на ту же Старую Землю или сюда, на Ньюпорт, и сделать с ними то, что НЕОБХОДИМО, не на Окраине?