– Мне не до шуток!!! – зарычал Гурниссон.

– Мне – тоже. Я просто хочу понять, почему ты не видишь очевидного, – помрачнел Тишкин. – Если «Арес» – это тот же Зомби, только в профиль, то в ближайшее время «Улыбка Фортуны» доберется и до него. Попробуй, представь себе несколько сотен сбрендивших истребителей, мотающихся между системами Метрополии и сбрасывающих СКБшки на дома врагов детства. Представил? А теперь скажи мне, пожалуйста, при чем тут корпоративное соперничество? Гронер – великолепный организатор! Он придумал и реализовал совершенно сумасшедшую идею; я практически уверен, что его «Аресы» действительно способны на равных сражаться с Циклопами… но некоторые нюансы РЕАЛИЗАЦИИ его проекта ставят под удар само человечество! Если наша догадка верна и за покупателями пилотов стоит именно он, то никакой перспективы у проекта НЕТ: мозги, управляющие его истребителями, принадлежат маргиналам и потерявшему человеческий облик отребью.

– Не все! – перебил его Ингвар.

– Не все, – согласился майор. – Но ни один из тех, кто пришел наниматься на работу к его представителям, почему-то не появился на вербовочных пунктах ВКС! Значит, основной массе «доноров» до Циклопов ДЕЛА НЕТ!!! Нет, понимаешь? Отсюда следует, что как только «Аресы» избавятся от шор импринтинга, так тут же свалят куда подальше от Окраины. И чем они займутся потом? Ну, что замолк? У них нет ни рук, ни ног, ни тел! Они не чувствуют прикосновений, вкуса, запаха. Им недоступно практически ничего из того безумного списка удовольствий, которые позволяет испытать человеческое тело! А память о них – есть! И желание чувствовать – тоже! Куда они его, по-твоему, сублимируют, если единственное, на что способна новая оболочка их мозга, – это убивать?

– Но ведь можно же как-то их использовать? – глухо пробормотал Жало.

– Да. Наверное. Только вот сначала надо сделать все, чтобы они не устроили нам новую Варфоломеевскую ночь. Ну, понял все или разжевывать дальше?

Представив себе нарисованную майором картину, Жало скрипнул зубами:

– Достаточно. Ты прав. А я…

– Ладно, проехали. Ты мне лучше вот что скажи – тушки для трассировки тебе нашли?

– Генерал Харитонов называл их «объектами», – кивнул Ингвар. – Один уже должен быть в деле: я оставил его на Кальторе. Второго должен пристроить тут.

– Черт! А я? Я же не успею долететь до Хилтти! – тут же задергался майор.

– Его зашлют к покупателям только сегодня. В четыре по общегалактическому. Вернее, уже заслали, – посмотрев на комм, уточнил Гурниссон. – Решать, когда пристраивать второго здесь, на Пенте, придется нам самим. Но, насколько я понял, особенно торопиться необязательно: какой-то «комитет по встрече» отправился на Хилтти одновременно со мной и по-любому успеет… Кстати, тебе просили передать полтора терабайта ценных указаний. Лови.

Молодцевато выскочив из такси, объект номер два игриво подмигнул высоченной, слегка мужеподобной девице, угрюмо волокущей к флаеру чумазого ребенка, потом кинул взгляд на маршрутизатор комма и, определившись с направлением, быстрым шагом направился к одному из входов в торговый центр.

Глядя на абсолютно естественные движения отставного пилота, явно пребывающего в великолепном настроении, Жало с завистью думал о том, что уровень навыков нейролингвистического программирования у оперативников ОСО ВКС неизмеримо выше, чем у сотрудников министерства безопасности. И что возможности аппаратуры, используемой ими в самых обычных операциях, на голову превосходят их полицейские аналоги.

«Ну, и как можно нормально работать в таких неравных условиях? – мрачно поглядывая на содержимое спортивной сумки, которое полчаса назад сам помогал подключать к локалке арендованного флаера, думал он. – СОКП «Штиль», СПРПС [39] «Шепот», мобильный биосканер «Силуэт»… Черт подери, если бы у меня была хотя бы половина из того, что сейчас валяется у меня под ногами, я мог бы…»

Что именно смог бы тогда сделать Жало, в голову не приходило: увы, специфика работы агента под прикрытием не подразумевала не только использования подобного оборудования, но и создания ситуаций, в которых оно могло бы пригодиться. Поэтому, поворочав в голове такую красивую, но совершенно бесполезную мысль, Ингвар со вздохом задвинул ее куда подальше. И, решив, что можно соединить приятное с полезным, вытащил из пакета сандвич с телятиной и сыром и впился в него зубами.

По большому счету, процесс засылки объекта номер два оказался совершенно неинтересным: добравшись до офиса покупателей, метка Владислава Хомченкова, зеленой точкой отображающаяся на трехмерной модели торгового центра, недолго постояла перед его дверями, потом мигнула и пропала. Чтобы не появиться ни через полчаса, ни после окончания рабочего дня, ни по истечении суток, выделенных Тишкиным на ожидание.

– Что ж, считаем, что рыбка клюнула, – в полдень следующего дня, поднимая флаер в воздух, пробормотал майор. – Полетели на Хилтти. Подсекать.

Глава 37

Ирина Орлова

Четверо суток после рейда по верфям Циклопов мы с Виком практически не вылезали из «Беркута»: единственный полностью готовый экземпляр истребителя постоянно находился в космосе и садился на архипелаг Слез только для того, чтобы сменить пилота. Тренировки с ротой, совещания у Роммеля и Ридли, посещения «Альтернативы» – вся обычная текучка проходила фоном. И почти не цепляла за душу: думать о чем-то, кроме даты начала полноценного использования этой машины, у нас получалось неважно. Зато все, связанное с нею, устаканивалось без особых проблем, влет. Например, программу испытательных полетов, которую «яйцеголовые» планировали проводить целых полторы недели, мы «укатали» за девяносто три часа. А в свободное от полетов время, сменяя друг друга, довели Забродина, Родригеса и штатных психологов Комплекса до нервного срыва. И в результате получили пакет данных по совместимости всех офицеров подразделения для работы в парах и весьма приличную схему пересаживания подразделения на «Беркуты». Естественно, спешили мы не просто так: обещание Харитонова собрать первые несколько машин через четверо суток после завершения испытаний жгло душу, как выхлоп стартующего линкора пластобетон. Поэтому про сон пришлось забыть. Впрочем, особого дискомфорта я не испытывала: великолепное настроение, в котором я пребывала все эти дни, все равно не дало бы мне заснуть. Зато часа через два после завершения программы испытаний наступил откат – предельные физические нагрузки и нервное истощение, наложившись друг на друга, быстро превратили нас в две с трудом передвигающиеся развалины. И майор Родригес, присутствовавший на пьянке по случаю принятия новой машины на вооружение, пинками отправил нас в «Авиценну».

Проснуться и выбраться из саркофага самостоятельно я не смогла: сознание, пребывающее в полной отключке, упорно отказывалось реагировать на рев Вика «Прими «коктейль»! Быстрее!». И рывок, поднявший меня с ложа и водрузивший на его плечо, я помню смутно. Зато момент, когда на мою шею хлынули ледяные струи воды, я запомнила на всю оставшуюся жизнь. Возмущенный вопль, вырвавшийся из моей глотки, должны были услышать как минимум на орбите – по крайней мере, я чуть не оглохла. А вот шипение предназначалось лично господину Волкову. И никому более:

– Ты что, с-с-с ума сош-ш-шел? Я с-спать хочу!

– Циклопы!

Злость пропала сразу. И озноб – тоже. Но для того, чтобы начать соображать, мне все равно пришлось принять «коктейль» – полутора часов сна, даже в саркофаге, для моего организма оказалось слишком мало.

– Сколько? – автоматически стягивая с себя мокрое белье, спросила я.

– Сто пятьдесят два борта. У Арлина. Убивают наших ребят, – выдохнул Вик.

– Сто пятьдесят два??? – от удивления запутавшись ногой в трусиках и чуть не воткнувшись головой в пластик душевой кабинки, воскликнула я. – Как убивают?